«Что нам стоит дом построить – нарисуем, будем жить», - говорится в известном детском стихотворении. И действительно, любые строительные работы, реконструкция или реновация начинаются с проекта. Это первое воплощение идеи в жизнь, пропуск замысла в реальность, и «Доброму дому» очень повезло, потому что архитектурный проект будущей социальной гостиницы для онкобольных детей делали люди не случайные. Сильные мысли работают как магнит, притягивая из тысяч возможностей именно ту, которая выразит их наилучшим образом. Так и получилось, что руководитель фонда «Спаси жизнь», автор проекта «Добрый дом» Юлия Ромейко познакомилась с командой архитектурного бюро IND architects.
Эту компанию в 2008 году создал Амир Идиатулин – человек, влюблённый в свою профессию, и безусловно талантливый и как художник, и как бизнесмен. Сегодня в студии, начинавшейся с четырёх человек, творят 40 молодых специалистов, которых объединяет неподдельная страсть и приверженность своему делу. Они проектируют жилые и общественные здания, частные дома и офисные пространства, отели и бизнес-центры. Развивают направление ландшафтного дизайна и городского проектирования, активно и успешно участвуют в конкурсах. Их работы можно встретить в красивейших местах России, Испании, Черногории, и Казахстана. У них солидный список наград, конкурсных побед и престижных премий. И эти востребованные молодые архитекторы с большим вниманием и любовью, безвозмездно (!) создали два проекта гостиницы «Добрый дом». Первый появился несколько лет назад, когда решался вопрос о выделении земельного участка под строительство гостиницы. Второй сделан для реконструкции двух зданий бывшей школы-интерната с прилегающей территорией, которые были выделены Правительством Москвы фонду «Добрый дом» в конце прошлого года.
Почему бюро IND architects взялось за эту работу, чем интересен проект гостиницы «Добрый дом» для его создателей и как архитектура может помочь детям – об этом мы беседуем с Амиром Идиатулиным.
- Амир, как получилось, что вы стали сотрудничать с благотворительным фондом?
- Шесть лет назад мы участвовали в архитектурном конкурсе на первый московский детских хоспис. Он стал нашим первым проектом, связанным с социальной инфраструктурой для тяжелобольных детей, и мы глубоко погрузились в эту тематику. Ездили в детские хосписы, общались с детьми и их родителями. Конкурс мы выиграли, и проект реализовали – хоспис открыли в октябре прошлого года.
Эта работа оставила у нас яркие впечатления. Мы поняли, что в России вообще нет качественной инфраструктуры для того, чтобы помогать болеющим людям выздоравливать, и нам эта тема показалась очень важной. Психологическое состояние человека сильно влияет на процесс выздоровления – вспомните всем известный эффект плацебо, когда одна только вера в лекарство творит чудеса. Мы уверены, что архитектура, пространство, интерьеры – важный фактор выздоровления.
И когда мы узнали, что фонд Юлии Ромейко добивается открытия в Москве социальной гостиницы для онкобольных детей и ищет архитекторов для создания проекта, мы с удовольствием познакомились с Юлией и решили ей помочь. Для нас это, во-первых, возможность выразить свою социальную позицию, а во-вторых, показать, что архитектура может лечить людей – положительно влиять на их выздоровление. Да, это не коммерческий проект, но, участвуя в нём, мы испытываем чувства, которые можно сравнить с удовлетворением доктора, вылечившего тяжёлого больного или проведшего сложную операцию – человек благодарен, доктор рад, что смог понять и помочь.
Плюс к тому, мы считаем, что качественный архитектурный объект, предназначенный для детей, благотворно скажется и на развитии личности. И мы с удовольствием создаём такие объекты. В своё время мы выиграли всероссийский конкурс на лучшую концепцию детского сада. У нас есть проекты школ для одарённых детей. С учётом этого опыта мы рады были участвовать в создании «Доброго дома» для онкобольных детей.
К сожалению, первый проект, который мы делали для строительства здания «в чистом поле», не был реализован. Но, уверен, что он сослужил хорошую службу: само его наличие стало хорошим инструментом в переговорах с Правительством Москвы, чтобы показать идею не на словах, а в виде оформленного проекта, наглядно, в перспективе. Думаю, это было важным и помогло получить здания для реализации проекта.
- Здесь вам пришлось работать со зданиями, построенными в середине прошлого века. Осложняло ли это воплощение современных идей или той позитивной роли архитектуры, о которой вы говорили?
- Работа со старыми зданиями для нас тоже не нова – есть интересный проект апартаментов в жилом комплексе «Большевик». Мы знаем, как работать с исторической тканью города, и как вдохнуть новую жизнь в объекты, утратившие свою функцию, чтобы они снова приносили пользу городу и людям. Это очень привлекательная для нас тема, ведь работать с существующей тканью города даже интереснее, чем создавать что-то новое.
В «Добром доме» мы изменили фасад одного здания, добавили пластики, чтобы приблизить масштаб здания к детскому восприятию, второе здание оставили в первозданном виде, чтобы сохранить историческое прошлое этого объекта, и совершенно переосмыслили благоустройство. Его мы считаем одним из важнейших элементов функционирования этого комплекса, потому что дети будут много времени проводить на улице, для них важно иметь такую возможность и оставаться активными. Люди, которые не сталкивались с детским раком, ошибочно думают, что болеющие дети лежат дома и всё. Но это не так! Дети могут уже через полчаса после капельницы бегать, прыгать, удивлять эмоциями и активностью. У детей больше энергии, и психологически они гораздо сильнее, чем взрослые, что удивительно. Мы всё это знаем на своём опыте. И мне кажется важным (и я очень хотел бы, чтобы эти слова услышали будущие спонсоры), не допускать полумер, а сделать качественный проект. Не экономить копейки на интерьере или благоустройстве. Очень важно показать в России, что можно создать качественный социальный объект. Он действительно станет своего рода эталоном, а главное – будет влиять на основную цель фонда: помогать детям и родителям обрести новую жизнь.
Беседовала Эмма КИНАС
